Исторіческій Альманахъ: Гімназісты румяные...

К этому.


© К. Паустовский. Повесть о жизни. Далекие годы

В нашей гимназии в каждом классе было по два отделения -- первое и
второе. Первое отделение считалось аристократическим, второе --
демократическим.
В первом отделении учились преимущественно оболтусы -- сыновья
генералов, помещиков, крупных чиновников и финансистов. В нашем же, втором
отделении учились дети интеллигентов, разночинцев, евреи и поляки.
Разделение это производилось, очевидно, сознательно, в силу предписания
свыше.
Вражда между первым и вторым отделениями никогда не затихала. Она
выражалась во взаимном презрении. Но раз в год, осенью, происходила
традиционная драка между первыми и вторыми отделениями во всех классах. В
ней не участвовали только кишата и гимназисты последнего класса. Они уже
считались взрослыми, почти студентами, и драться им было не к лицу.
Случались и пустые осени, когда драк не бывало. День драки менялся из года в год.
Делалось это, чтобы обмануть бдительное наше начальство.
...
Некоторых гимназистов класс "освобождал от драки". Освобождали больных,
слабосильных или тех мальчиков, которые чувствовали отвращение не только к
драке, но даже к обыкновенной возне друг с другом. Их освобождали охотно:
никакого толку от них все равно не было. Меня освобождали по последней
причине.
Освобожденные во время боя должны были быть без кушаков. В этом случае,
по железным законам гимназической войны, их никто не трогал.
...
Бой начинался с внезапной и зловещей тишины в здании гимназии. Коридоры
мгновенно пустели. Все гимназисты устремлялись в сад.
Потом раздавался глухой и грозный рев. От него бледнел и крестился
инспектор Бодянский. В облаках пыли, поднятой наступающими друг на друга
рядами, проносились, свистя, как картечь, сотни каштанов. Все сторожа --
Казимир, Максим Холодная Вода и еще несколько других--бежали рысью в сад.
За ними мчались, обгоняя друг друга, испуганные надзиратели.
Хлопали двери. В коридорах раздавались встревоженные голоса учителей.
Инспектор Бодянский, натягивая на ходу форменное пальто и нахлобучивая
фуражку с кокардой, сбегал по лестнице, торопясь на место боя.
...
Как только вспыхивал бой, все запасные выходы в сад немедленно
открывались. Это было военной хитростью. Выходы открывались для того, чтобы
сторожа и надзиратели, разъединяя дерущихся, могли оттеснять их по частям в
эти запасные выходы.
- В Первой гимназии началось!--орали на улице мальчишки.
Из окон трудно было разобрать, что происходит и что началось. Летела
пыль, трещали ветки деревьев. Были слышны крики и глухой топот, будто в саду
наступали друг на друга, отдавливая ноги, стада слонов.
Потом, все сметая, раскатываясь по гулким коридорам, возникал, рос,
превращался в громоподобный рев ликующий победный крик - это значило, что
второе отделение победило, а первое обращается в бегство.
На моей памяти не было случая, чтобы первое отделение одерживало
победу.
...
После каждого боя у директора и Бодянского были неприятные объяснения с
попечителем учебного округа и с родителями потрепанных оболтусов.

- Вот что значит, если у людей нет царя в голове,--говорил нам с
горечью Бодянский.- А еще читаете всяких Ибсенов и Леонидов Андреевых!
Просвещенные юноши! Будущие столпы общества! Зулусы и троглодиты!